In the mid-1980s, Olga Mostepanova was the Soviet team’s golden child—the gymnast who achieved the impossible: a perfect 40.000 at the 1984 Friendship Games, the alternate Olympics for the boycotting socialist nations. Then, just as suddenly as she appeared, she was gone. After Yelena Shushunova replaced her in the all-around at the 1985 world championships, her dazzling career was extinguished almost overnight. (I discuss this more in the introduction to her 1989 interview.)
When Sovetsky Sport caught up with her in 1998, she was no longer the teenage prodigy who floated through beam routines but a mother of four, balancing domestic life with memories of an extraordinary, abbreviated rise. In this interview, Mostepanova reflects on the pressures of early fame, the injuries that ended her career, and the secret that allowed her to start it so young: a falsified birth certificate. Like other gymnasts of her generation, her age was quietly “adjusted” so she could compete at the senior level before the rules allowed.
What emerges here is not only a portrait of one of gymnastics’ most luminous talents, but also a human story—about ambition, obedience, and the cost of being perfect in a system built on illusions.
THE MOST CHARMING MOTHER IN THE WORLD!
OLGA MOSTEPANOVA: I JUST LOVE CHILDREN
From the Sovetsky Sport files. Olga Vasilyevna Mostepanova was born in Moscow on January 3, 1969. Merited Master of Sport in Artistic Gymnastics. All-around champion of the 1984 “Friendship Games,” gold medalist on beam, vault, and in the team competition. Two-time world team champion (1983, 1985), world champion on beam (1983), silver medalist on floor exercise (1983). Winner of the USSR Cup on vault and floor (1984). USSR all-around champion (1984), USSR champion on vault and beam (1984).
[Note: The Sovetsky Sport files had her “official,” falsified birth year.]
She flashed on the gymnastics horizon like a shooting star, tracing a bright streak before disappearing into vast space. Not metaphorically, but literally. In the Olympic year of 1984, she was seen as the future of Soviet gymnastics. Yet only a year later, her name vanished from competition records, and few remembered her. It was as if she had never existed. A modest, reserved, somewhat shy girl, she never sought attention. Even today, tracking her down for a conversation proved difficult, but in the end, we managed to meet and talk.
— Olga, I recall that at the 1985 World Championships in Montreal, you were third in the all-around after the team event and were expected to compete for the all-around title in the final, but you didn’t compete. Why?
— That was the decision of the coaching staff.
— Were you upset? Is that why you left gymnastics?
— No, not at all. Even then—and now—I understand that Andrei Fyodorovich Radionenko, the head coach, made the right call. My success in the team event was the result of favorable circumstances. Besides, Lena Shushunova, who replaced me and became co-all-around champion with Oksana Omelianchik, performed the optional routine better than I could have. And the finals were based on the optional routines. Of course, I was sorry not to compete in the apparatus finals, where I might have done well.
[Note: In her 1989 interview, she stated that she was upset at the time. Perhaps time helped her heal her wounds.]
I left because I could no longer train at full strength. Untreated injuries and severe back pain took their toll—early overtraining, most likely. I didn’t want to continue at a lower, “average” level after what I had achieved. I also needed to make up for gaps in my schooling. We practically studied on our own, from textbooks, spending three-quarters of the year at the Round Lake training base. And the title of Merited Master of Sport didn’t allow one to disgrace oneself at exams in the Institute of Physical Culture.
— When did you start gymnastics?
— My mother took me to the Dynamo gym when I was five. I must have caught the eye of a strict man named Gennady Danshin with my courage, quick learning, and obedience because he selected me for his group. I loved gymnastics right away. Every day, I learned something new, and every morning, I couldn’t wait for the moment when my mom would take me on the trolleybus to the gym. Soon, our training was led by Anna Semyonovna Anikina. She taught me the essential secrets of gymnastics.
— When did you realize you could make your mark in the sport?
— Probably in 1979, when, at age ten, I placed seventh among Candidates for Master of Sport at the USSR Youth Championships in Taganrog. I was then selected for the junior national team and went to Minsk for the international youth meet of socialist countries. And then, in 1980—the Olympic year—at a national meet in Tolyatti, I won the all-around and beam among Masters of Sport—at age eleven! That’s when I truly believed I could compete with the best.
My new coach, Vladimir Filippovich Aksyonov (Anikina passed me to him), made me a new birth certificate, adding a couple of years, so I could compete as a senior. That’s why in 1982, at age thirteen, I was already competing at the USSR Championships in Chelyabinsk and the USSR Cup in Leningrad, finishing third at both, and winning medals in several events: silver on floor and bars, bronze on beam and vault. Naturally, I made the national team. My second place in the all-around at the USSR Cup in Rostov-on-Don opened the door to the 1983 World Championships in Budapest! I didn’t think about age then. I trusted my coach.
[Note: The implication here is that she was, in fact, too young to compete at the 1983 World Championships. At the time, the age limit was 14, and with a falsified birth year of 1969, she would have been eligible to compete at the 1983 World Championships.]
— Did you go to Hungary intending to become world champion?
— Oh no! I only thought about not letting down my teammates. When the team competition ended and we realized we had won, and I was to compete in the all-around, floor, and beam finals, a spark of hope lit up—that maybe I wouldn’t leave without an individual medal. I approached the routines calmly; there was no pressure from the team result. I promised myself not to think about medals but to focus on performing cleanly. I took the silver in the all-around as a gift. For a fourteen-year-old girl, not even officially old enough to compete at Worlds, that was a great stroke of luck! I only lost to Natasha Yurchenko, beating stars like Romania’s Ecaterina Szabo and Lavinia Agache, Bulgaria’s Boryana Stoyanova, East Germany’s Maxi Gnauck… And the gold on beam and silver on floor made me cry with joy. I hoped I’d be chosen for the 1984 Los Angeles Olympics.
— How did you react when you learned the Soviet team wouldn’t go to the Olympics?
— Believe it or not, I actually felt relieved! No need for all those moral lectures, instructions, promises. Our leaders never understood that those “pep talks” before competitions only made us nervous. They created tension that did more harm than good.
Only after competing at the “Friendship-84” meet in Czechoslovakia—organized so our efforts wouldn’t be wasted—did I realize what I’d lost by missing the Olympics! I was in fantastic shape, tight as a drawn string, and could have shown excellent results in Los Angeles. In Olomouc, I won the all-around, beam, vault, and floor! The competition was no less fierce than in L.A. Olomouc was my shining hour—my swan song.
— Olga Vasilyevna, you’re now a mother of four! When did you get married?
— At the institute, I became close with a wonderful man. Our only problem was that my Timur is Ingush, a Muslim. Neither my parents nor his were thrilled about our relationship, to put it mildly. But now everything’s fine; our families are at peace, they visit us, and our grandchildren have reconciled everyone. In 1993, our daughter Liza was born; in 1995, our second son, Mikael; and last year, another daughter, Maryam—she’s six months old now.
We officially married only last year. A mullah came to our home and performed the ceremony. Our eldest, Ruslan, is almost seven and will start school soon.
— Did you convert to Islam?
— Muslims don’t have a ritual of conversion like baptism. I simply share my husband’s beliefs and feelings.
— How do you manage such a big family?
— After several years as a boxing coach, Timur went into business. We also receive child benefits. Of course, we’re not living in luxury with some fancy dacha—but thank Allah, we’re not hungry or barefoot either. My mother helps with the children.
— What made you decide to have so many children?
— I was waiting for that question! (laughs) Actually, I more often hear the opposite: “Why do you need so many?” One woman at the social services office, when I applied for benefits, even said, “You must be having babies just to get a bigger apartment.”
Some people simply can’t understand that I just love children—that a large family is a real family—that big families are part of both Ingush and Russian traditions. No wonder the President of Russia established “Mother’s Day,” celebrated on the last Sunday of November. And how many children did Pushkin’s wife, Natalia Nikolaevna, have in seven years of marriage? Five! So I still have time (smiles).
— Olga Vasilyevna, congratulations on International Women’s Day! Wishing you and your family health, happiness, and prosperity.
— Thank you! And thank you to Sovetsky Sport—that paper was the first to write kind words about me. They inspired me.
Evgeny Avsenyev
A Very Personal Note
Back when Olya became a star, I often visited the Dynamo gym. My friend Mikhail Voronin oversaw Dynamo gymnastics nationwide, and in the evenings, our mutual friends—the coaches—would gather in a cramped little room to “mark the end of the day.”
I loved watching Mostepanova train—a truly shy girl, astonishing in her talent and musicality. Naturally, I wrote a feature about her, with wonderful quotes from her coach Vladimir Aksyonov, acrobat Vladimir Zaglada, and choreographer Yelena Kapitonova.
Imagine my surprise when the next day, I got a furious phone call from Aksyonov:
“Why did you write so little about me? Why did you quote the choreographer and acrobat? I trained Olga, not them!”
After that, I never dealt with that arrogant blowhard again. (He’s long been enjoying capitalism abroad, by the way.)
And yes, I know about the fake birth certificates. Not only Olga, but other young gymnasts had their ages “adjusted.” The goal was victory—at any cost—to beat the Romanians and East Germans at the Olympics that never happened for us.
Olga is modest when she says it was “right” that she wasn’t allowed to compete in the finals in Montreal. I saw it myself—she cried, sobbed! It was terribly unfair, pure politics. I’m certain she couldn’t recover from that blow. She left the gym.
Olga is gentle, kind, and full of warmth — dearly loved.
Wishing happiness to you, Olga — to your children, your husband, and your parents alike.
Vladimir Golubev, Sports Editor.
Sovetsky Sport, no. 45, March 7, 1998
САМАЯ ОБАЯТЕЛЬНАЯ МАМА В МИРЕ!
ОЛЬГА МОСТЕПАНОВА: Я ПРОСТО ЛЮБЛЮ ДЕТЕЙ
Из досье «Советского спорта». Мостепанова Ольга Васильевна. Родилась в Москве 3 января 1969 года. Заслуженный мастер спорта по спортивной гимнастике. Абсолютная чемпионка турнира “Дружба-84”, в чемпионках упражнений на бревне, в опорных прыжках и в командных упражнениях. Двукратная чемпионка мира в командном первенстве (1983, 1985 гг.), чемпионка мира в упражнениях на бревне (1983), серебряный призёр в упражнениях на бревне (1983). Обладательница Кубка СССР в опорных прыжках и в вольных упражнениях (1984). Чемпионка СССР в многоборье (1984), чемпионка СССР в опорных прыжках и в упражнениях на бревне (1984).
На гимнастическом горизонте она промелькнула, как падающая звездочка, прочертила яркий след и исчезла, растворившись в необъятных просторах. Не в переносном —в буквальном смысле. В олимпийском восемьдесят четвертом с ней связывали будущее отечественной гимнастики, а всего через год ее имя исчезло из протоколов соревнований и мало кто о ней уже вспоминал. Вроде бы и не было такой гимнастки. Скромная, малообщительная, немного застенчивая девушка никогда не стремилась привлечь к себе внимание. Да и нынче разыскать ее и вызвать на разговор было непросто. Однако встретиться и поговорить все же удалось.
– Ольга, помнится, на чемпионате мира-85 в Монреале вы после командного первенства были третьей в многоборье и должны были в финале бороться за титул абсолютной чемпионки, но на помост не вышли. Почему?
— Так решило руководство сборной.
— Вы обиделись и ушли поэтому из гимнастики?
— Нет, что вы… И тогда, и сейчас понимаю, что Андрей Федорович Радионенко он был старшим тренером поступил правильно. Успех в командных соревнованиях был стечением благоприятных обстоятельств. К тому же произвольную программу Лена Шушунова, заменившая меня и ставшая вместе с Оксаной Омельянчик абсолютной чемпионкой, выполнила лучше меня, а в финале нужно было соревноваться именно по произвольной. Конечно, жаль было, что не выступила еще и в финалах на видах, где могла бы добиться успеха.
А ушла я потому, что из-за недолеченных травм, сильных болей в спине в полную силу тренироваться не могла —видимо, сказались преждевременные перегрузки, а опускаться после достигнутого до уровня зачетного «середнячка» не хотелось. Да и пробелы в учебе нужно было ликвидировать. Учились-то мы все, по существу, самостоятельно, по учебникам. На «Круглом», на сборах по три четверти года проводили, а высокое звание заслуженного мастера спорта не позволяло ударить в грязь лицом на экзаменах в инфизкульте.
— Когда же вы начали заниматься гимнастикой?
— Пятилетней девчушкой привела меня мама в динамовский зал на «набор». Строгому дяде Геннадию Даньшину я, видимо, приглянулась своей смелостью, понятливостью, послушностью, и он «отобрал» меня в свою группу. Гимнастика мне очень понравилась на каждом занятии училась чему-то новому, а потому каждое утро с ждала минуты, когда мама повезет меня на троллейбусе в зал. Вскоре занятия с нами начала проводить Анна Семеновна Аникина. Она-то и научила меня главным гимнастическим премудростям.
— А когда вы почувствовали, что можете в гимнастике сказать свое слово?
— Пожалуй, в 79-м, когда 10летней девочкой на молодежном первенстве СССР в Таганроге заняла седьмое место среди кандидатов в мастера, была включена в юношескую сборную и поехала в Минск на международные соревнования юных гимнастов социалистических стран. Ну а в 80-м, олипийском, когда на соревнованиях воспитанников специализированных спортшкол в Тольятти победила в многоборье и на бревне среди мастеров это в одиннадцать-то лет! окончательно поверила, что могу поспорить с сильнейшими.
Мой новый тренер Владимир Филиппович Аксенов (Аникина передала меня ему) «сделал» мне новое свидетельство о рождении, прибавив пару лет, чтобы я могла выходить на «взрослый» помост. Поэтому в 82-м, в 13 лет, я выступала уже на чемпионате СССР в Челябинске и на Кубке СССР в Ленинграде, заняла там и там третьи места, не оставшись без медалей и в отдельных видах — завоевала серебряные за вольные и брусья, бронзовые — за бревно и прыжки и, конечно, попала в сборную страны. Второе место в многоборье на Кубке СССР в Ростове-на-Дону открыло мне дорогу на чемпионат мира-83 в Будапешт! О возрасте тогда я не думала. Доверяла тренеру.
– Вы ехали в Венгрию с мыслью о том, чтобы стать чемпионкой мира?
— Нет, что вы! Я думала о том, чтобы не подвести подруг. А когда закончились командные соревнования и стало ясно, что мы победили, а я буду выступать в финалах по многоборью, в вольных и на бревне, загорелась искорка надежды, что без медали за личное первенство не останусь. На помост выходила спокойно не давил груз ответственности за команду. Дала себе слово не думать о медали, а думать о том, как лучше исполнить отработанные упражнения. Серебряную медаль в многоборье восприняла, как подарок. Для 14-летней девчушки, не имеющей еще права выходить на помост чемпионата мира, это была большая удача! Ведь уступила только Наташе Юрченко, обогнала таких знаменитостей, как румынки Екатерина Сабо и Лавиния Агаче, болгарка Боряна Стоянова, Макси Гнаук из ГДР… Ну, а золотой медали за бревно и серебряной за вольные радовалась… до слез. Затеплилась надежда, что на Олимпиаду-84 в Лос-Анджелес меня возьмут.
— Ну, а как вы восприняли весть о том, что советские спортсмены на Олимпийские игры в США не поедут?
— Не поверите, даже обрадовалась не придется выслушивать нравоучений, всяких наставлений, указаний, не надо давать никаких обязательств. Не понимали наши руководители, что все эти «накачки» перед соревнованиями нервируют, создают излишнее напряжение, которое больше мешает, чем помогает.
Только выступив в Чехословакии на соревнованиях «Дружба-84», которые были проведены, чтобы наши усилия не пропали даром, я поняла, чего лишилась, не участвуя в Олимпийских играх! К ним я была готова здорово, звенела, как натянутая струна. И могла бы в Лос-Анджелесе показать высокие результаты. Ведь в Оломоуце я была первой и в абсолютном первенстве, и на бревне, и в прыжках, и в вольных! А конкуренция была не менее острой, чем в Лос-Анджелесе. Оломоуц мой звездный час, моя лебединая песня.
— Ольга Васильевна, сейчас вы мать четверых детей! Когда же вы вышли замуж?
— В институте я подружилась с хорошим человеком. Но наша беда была в том, что по национальности мой Тимур —ингуш, мусульманин. И мои родители, и его восприняли нашу дружбу, мягко говоря, без особой радости. Теперь-то все наладилось. И мои «предки» успокоились, и его к нам ездят. Внуки и внучки всех помирили. В 93-м у нас родилась дочка Лиза, в 95-м — второй сын, Микаэл, а в прошлом году вторая дочка, Марьям. Ей уже полгодика.
— Оформили мы с мужем брак только в прошлом году мулла приезжал на дом и совершил обряд бракосочетания, а первенцу моему, Руслану, скоро будет семь, в школу пойдет.
— Вы, что ж, перешли в мусульманскую веру?
— У мусульман нет обряда перехода в их веру, как крещение у православных. Просто я разделяю чувства и мысли мужа.
— Как же вы справляетесь с такой оравой, ухитряетесь прокормить?
— Тимур после нескольких лет тренерской работы он был боксером занялся бизнесом, на детей мы получаем и пособие. Конечно, в роскоши не купаемся, в шикарном коттедже не живем, но, слава Аллаху, и голодные, разутые, раздетые не сидим. А управляться с детьми помогает мама.
— Ольга Васильевна, как вы решились родить столько детей?
— Наконец я дождалась этого вопроса (смеется)! Правда, я чаще слышу другое:«А зачем тебе это надо?» А одна «матрона» из собеса, когда я оформляла пособие, ничего не нашла лучше предположить:»Ты рожаешь, наверное, чтобы квартиру большую получить».
Не понять кое-кому, что я просто люблю детей, что многодетная семья это настоящая семья, что, наконец, большая семья в традициях и ингушского, и русского народов. Недаром Указом Президента России установлен праздник «День матери», который отмечается в последнее воскресенье ноября. А скольких детей за семь лет совместной жизни подарила Пушкину Наталья Николаевна? Пятерых! Так что у меня все еще впереди (улыбается).
— Ольга Васильевна, поздравляю вас с Международным женским днем. Здоровья, благополучия, счастья вам и семье!
— Спасибо! И «Советскому спорту» спасибо в этой газете я впервые прочла о себе хорошие слова. Они меня вдохновили.
Евгений АВСЕНЕВ.
ОЧЕНЬ ЛИЧНОЕ. В те годы, когда Оля стала звездой, я часто бывал в динамовском зале. Мой друг Михаил Воронин командовал всесоюзной динамовской гимнастикой, а наши общие товарищи — тренеры частенько вечером собирались в тесной комнатенке, чтобы «отметить» пройденный день. Я с удовольствием наблюдал за тренировками Мостепановой по-настоящему застенчивая девушка просто поражала своим талантом, музыкальностью. И, естественно, я написал очерк о ней, где изумительные слова об Оле сказали и ее тренер Владимир Аксенов, и акробат Владимир Заглада, и хореограф Елена Капитонова. Каково же было мое изумление, когда на следующий день в телефонной трубке я услышал дикий рев Аксенова:«Почему про меня так мало написал? Зачем дал слово хореографу и акробату? Это я воспитал Ольгу, а не они!»
Разумеется, с тех пор я с этим зазнавшимся крикуном больше дела не имел. Кстати, он уже долгие годы наслаждается капитализмом за рубежом.
Знаю я историю и о поддельных метриках. Тогда не только Мостепановой, но и другим юным гимнасткам годики приписали была нужна победа любой ценой, чтобы выиграть у румынок и немок на Олимпиаде, которая для нас не состоялась.
Скромничает Ольга, когда говорит, что на чемпионате мира в Монреале ее «правильно» лишили права выступить в финале. Я же видел сам: она так плакала, рыдала! Это было жутко несправедливо, это было в высшей степени конъюнктурно. Я уверен, что Ольга этого пережить не смогла. Ушла из зала.
Ольга мягкий, добрый человек. Милый. Любимый. Счастья тебе, детям, мужу, родителям!
Владимир ГОЛУБЕВ, редактор отдела спорта.
More Interviews and Profiles