In 1972, the Soviet Union won its sixth-straight team title, and Sovetsky Sport, the main sports newspaper of the Soviet Union, printed over 1,000 words about the competition. The article highlighted the star power of Korbut and Tourischeva, the gentle guidance of coach (and former Soviet star) Polina Grigoryevna Astakhova, and the team’s ability to rally after Antonina Koshel’s mistakes on floor and bars.
Here’s how the 1972 women’s optional competition was covered in the Soviet press.
Note: In this photo, you can see how the beam was just wood without padding.
TAKE THE STAR WITH YOU
And again she has this amazing, incomprehensible roof over her head, and some kind of openwork trusses, and masts in three girths, like in a movie pavilion, which she saw in a documentary film. Olya seems to herself quite tiny at the bottom of this huge hall among the buzzing stands. But there is nearby the very calm Lyuda Tourischeva and affectionate, just like a mother or like that kindergarten teacher, Polina Grigoryevna, she is so slender and graceful that all the girls are envious. It would be great to perform together with her now! But she has been with them already. Polina Astakhova, affectionately pushed Olya onto the platform: “Go, don’t be afraid of anything. Consider that we have regular training, persuade yourself … “.
And Olya Korbut persuaded Olya Korbut (herself) and during the warm-up, she did everything on the carpet in the same way as in Minsk at the Sports Palace, where she and the girls trained for the last time.
The second, most difficult, most amazing, and happiest day in the life of our Olympic gymnastic team, in which most of the participants made their debut here in the city of Munich, began with a yellow synthetic carpet in the “Sports Halle” under the famous roof. We are not mistaken when speaking about the majority, because apart from three newcomers — Korbut, Koshel, and Saadi — the Munich platform became the first test for the coach of the Olympic team Polina Astakhova. Not only did these four not exist in Mexico City; they did not even see Ljubljana the way those who carried the unbearably heavy load of the team competition at the World Championships two years ago saw it. But here it was even harder because this is the Olympics!
And before that, there was a compulsory program that exhausted not so much strength as nerves. It’s like during the control dictation: you should think about whether you need to put a comma or not, and you will definitely make a mistake. It’s better not to think here because judges are like that, they will notice everything. Especially your insecurities.
The main competitors, the girls from the German Democratic Republic team, especially Karin Janz, wrote the compulsory dictation in very clear handwriting. It was probably this confidence that made a special impression on the judges when they gave her 9.85 on the uneven bars.
But such an assessment only spurred our girls on, and Astakhova’s calmness made it easier to endure the insult for the unexpectedly stingy points given to them by the judges on the same uneven bars. The girls ended that day cheerfully, joyfully, and amicably. And they were surprised that everything was even easier than in training. They did not know that the stinginess of the judges was noticed in the stands, and the newspapers criticized them for this stinginess.
We present these lines. Munich Merkur: “This time, the servants of Themis should have taken off their bandages, and not tied them tighter when the Russian gymnasts performed. Indeed, their courage deserves something else.” Süddeutsche Zeitung: “Not only were the 11,000 spectators captivated, but the judges had to be in love with these routines as well. They were supposed to appreciate a fantastic class, not judge it.”
The girls were offered an interesting game of “catch up”, in which they had to compete with all their might, and the gymnasts from the German Democratic Republic team had to run after them. For them, the team competition was just such a game. And they, together with Polina Gritoryevna, calculated: “They have 187.30, we have 189.15. It’s great that we start with floor exercise, we’ll run away on the carpet, but what it will be like for them to try to catch up on beam — you won’t get far there!”
And then Tonya Koshel tumbled on the diagonal of the carpet. She tumbled so merrily, there was a flic, another flic, a pirouette, she seemed to tumble easily. But no. Already at the very end, landing after the pirouette, she touched the carpet with her hands. And at the same moment, Ricarda Schmeißer fell off the beam nearby. She has 8.85, Tonya has 8.7. This is the game of “catch up.” The opponent stumbled, it seems that now you will get ahead, but you don’t notice the pits under your feet.
The gymnasts in lilac leotards became agitated, Irena Abel could not be deterred on the balance beam, and behind her Christine Schmitt. But ours — it was here that the cheerful friendship of the team had an effect — they ran to rescue Tonya. Elya Saadi, without her usual expression, performed on floor. She went to the carpet immediately after Koshel and tried to walk more carefully. And yet, the soft lyricism came through in her performance so brightly that the audience burst into applause, and a respectful score, 9.4, appeared on the scoreboard. Then the melody of Bach sounded, embodied in the transparent, rhythmic drawing of Lyuba Burda. Then Tamara Lazakovich “embroidered” an intricate picture, rated at 9.6, and after that…
It is simply impossible to describe the routine of Olya Korbut on floor because it does not fit into the classical definitions. At first, the hall gasped softly, then louder, and when Olya finished the exercise, the stands burst into furious applause. The audience rewarded the girl with pigtails, who had just shown them both a grasshopper and a butterfly, and herself as a girl who is not afraid of any somersault, no complex pirouette, taking off as if she had as much weight in her as in a grasshopper.
9.75 was such an assessment that seemed simply insulting to the enthusiastic public, and, of course, they began to express dissatisfaction.
Lyuda Tourischeva turned her back to the carpet when Olya finished her performance. She stood, got ready, and when she got up on the platform in her white suit, the audience involuntarily fell silent.
The melody from the movie The Woman of My Dreams was unexpected for the audience, and, of course, not at all because of the music of this once popular film, familiar to everyone here. Unexpected because Tourischeva was seen by the Munichites after the first day as a marble statue, cold, impregnable, and strict. And here, a sweet, generous with smiles and even a somewhat fussy girl opened up in front of them, who, as if for fun, twisted high somersaults.
[Note: The Woman of My Dreams (Die Frau meiner Träume) was a movie of the Third Reich. If you’ve never watched it, the original dance sequence was quite acrobatic. You can read about the movie’s history in the USSR here.]
But although after this first action, our girls, having received a total of 47.95 points, widened the gap even more, the team of the German Democratic Republic did not even think of giving up. In any case, Erika Zuchold is a real gymnastics ascetic who knows how to tune in even in the most difficult situations, she demonstrated this. For her, the beam was not slippery. She tried to use the apparatus “in all dimensions,” performing complex elements. And although a random error did not allow her to get more than 9.35, Zuchold achieved the main thing — she returned confidence to her team.
And at this time, our girls did not vault quite the way they wanted. Lazakovich twice could not be deterred after a forward handspring with a twist. The score is only 9.3.
But that’s the strength of our team, that when one of the girls stumbled, the rest made up for the loss. It was precisely the even skill of the six that affected one more circumstance. After the second and third numbers “earned” 9.4 and 9.5 points each, the scores went in ascending order: Saadi and Koshel — 9.4 each, then Burda — 9.55, Korbut — 9.6, and finally, Turishcheva had 9.7. So it was on to the uneven bars, although here the events unfolded more dramatically.
On the vault, our team beat the gymnasts of the German Democratic Republic, who performed floor exercise (a very rare case — 47.65 : 47.6). Of course, the girls in white were sure that their uneven bars routines* would bring them more points than their rivals’ vaults, but the unexpected happened. Although all our gymnasts, with the exception of Koshel, who made a blunder at the very beginning, performed their exercises very well, they were underscored. Even Olya; the same Olya, who, after a puzzling element, quite deserving of the name “Korbut element,” performed a dismount that made the audience gasp in amazement, even the judges gave her 9.7 under the indignant noise of the stands.
[*The word in the Russian document is коронные, which means crown. It seems to be a typo for the word uneven: неровный.]
Athletes of the German Democratic Republic vaulted with great flight and even scored more points than ours on the uneven bars — 47.9 : 47.55. But it was already a belated shot at the leader. Because what happened next was something that not only the gymnasts of the German Democratic Republic did not expect, but which even the most experienced specialists in the hall could not foresee.
The head coach of the team, Larisa Latynina, told us that, in her memory, there was no case when three athletes of the same team scored 9.75 at once for balance beam. And the girls did not think about the record. At that moment, they forgot about the medals, because otherwise they would have been careful, not taking risks, would have thrown out a few difficult elements, and calmly reached victory. They just wanted to show everything that they prepared for this hall, which awarded them with applause, and, of course, their coaches — E. Shtukman, V. Dmitriev, R. Knysh, V. Rastorotsky, V. Khomutov, V. Aksenov, who they were brought up, who were somewhere here, nearby …
Yes, three times at 9.75 — this has never been seen in the Olympics. It was a chord that in itself explains that our young team has a real adult character. The Soviet team on beam scored the largest amount of all the apparatus — 48.2. The case is unprecedented. It allowed our girls to significantly outperform their strong rivals. The national team of the Union of the Soviet Socialist Republics has a total of 380.50 points, the team of the German Democratic Republic has 376.55.
And then … Then there was the podium and huge medals on the chest, the National Anthem, which was first played at the Olympics in honor of our victory.
In a popular Bavarian song, there are these words: “Take a star with you when you go for happiness.” They took these stars with them: Ludmilla Tourischeva from the city of Grozny, Tamara Lazakovich from the city of Vitebsk, Olga Korbut from the city of Grodno, Lyubov Burda from the city of Voronezh, Elvira Saadi from the city of Tashkent, Antonina Koshel from the city of Minsk.
S. BLIZNYUK,
M. SUPONEV. (Our special correspondents).
Sovetsky Sport, August 30, 1972
THE CITY OF MUNICH, the 29th of August.
ВОЗЬМИ С СОБОЙ ЗВЕЗДУ
И снова у нее над головой эта удивительная, непонятная крыша, и какие-то
ажурные фермы, и мачты в три обхвата, как в кинопавильоне, которые она видела в документальном фильме. Оля кажется сама себе совсем крохотной на дне этого огромного зала среди гудящих трибун. Но рядом очень спокойная Люда Турищева и ласковая, совсем, как мама или как та воспитательница в детском саду, Полина Григорьевна — такая стройная и изящная, что всем девчонкам завидно. Вот с ней сейчас бы вместе выступать, как было бы здорово! Но она и так с ними, Полина Астахова, Ласково подтолкнула Олю на помост: «Иди, ничего не бойся. Считай, что у нас обычная тренировка, уговори себя…».
И Оля Корбут уговорила Олю Корбут и на разминке делала на ковре все так же,
как в Минске во Дворце спорта, где они с девочками тренировались в последний раз.
С желтого синтетического ковра в «Шпортхалле» под знаменитой крышей начался второй, самый трудный, самый удивительный и счастливый день в жизни нашей олимпийской гимнастической команды, в которой большинство участниц дебютировало здесь, в Мюнхене. Мы не ошибаемся, говоря о большинстве, ибо кроме трех новичков — Корбут, Кошель и Саади мюнхенский помост стал первым испытанием и для тренера олимпийской команды Полины Астаховой. Этой четверки не было не только в Мехико, они даже не видели и Любляны так, как видели ее те, кто нес невыносимо тяжелый груз
командной борьбы на чемпионате мира два года назад. Но здесь было еще тяжелее, потому что это — Олимпиада!
А перед этим была обязательная программа, выматывающая не столько силы, сколько нервы. Это как на контрольном диктанте: стоит задуматься, нужно ставить запятую или нет, и обязательно ошибешься. Тут уж лучше не размышлять, ибо судьи — они такие, они все заметят. Особенно твою неуверенность.
Очень четким почерком писали обязательный диктант главные конкурентки — девушки из команды ГДР, особенно Карин Янц. Наверное, именно эта уверенность произвела особенное впечатление на судей, когда они ей выставили 9,85 на брусьях.
Но наших девушек такая оценка только подстегивала, а спокойствие Астаховой помогло легче перенести обиду за неожиданно скупые баллы, выданные им судьями на тех же брусьях. Девочки весело закончили тот день, весело и дружно. И удивились, что все далось даже легче, чем на тренировках. Они не знали, что скупость судей заметили на трибунах, и газеты критиковали их за эту скаредность.
Мы приводим эти строчки. «Мюнхен Меркур»: «На этот раз служительницам Фемиды следовало бы снять повязки, а не завязывать их покрепче, когда выступали, русские гимнастки. Право же, их смелость заслуживает иного». «Зюддойче цайтунг»: «Не только 11 тысяч зрителей были пленены, но и судьи должны были быть влюблены. в. эти комбинации. Они должны были оценивать фантастический класс, а не судить, его».
Девушкам предлагалась интересная игра «Догоника», в которой им надо было мчаться что есть силы, а гимнасткам из команды ГДР бежать за ними вдогонку. Для них командная борьба была именно такой игрой. И они вместе с Полиной Гриторьевной подсчитывали: «У них — 187,30, у нас 189,15. Как здорово, что начинаем с вольных, мы-то по ковру убежим, а им каково догонять по бревну — там не разбежишься!»
И вот запрыгала по диагонали ковра Тоня Кошель. Весело так запрыгала — фляк, еще фляк, пируэт — легко вроде прыгается. Ан нет. Уже в самом конце, приземляясь после пируэта, коснулась руками ковра. И в это же мгновение рядом свалилась с бревна Рикарда Шмайсер. У нее—8,85, у Тони— 8,7. Такая это игра «Догони-ка». Споткнулась соперница, кажется, сейчас достанешь ее, а ямы под ногами не замечаешь.
Заволновались гимнастки в лиловых трико, не удержалась на бревне Ирена Абель, а за ней и Кристине Шмитт. А вот наши — здесь-то веселая дружба команды и сказалась — побежали выручать Тоню. Эля Саади без обычной для нее экспрессии исполнила вольные. Она вышла на ковер сразу после Кошель и старалась поаккуратнее пройти. И все же мягкая лиричность проступила в ее исполнении настолько ярко, что зал приветственно выплеснул аплодисменты, а на табло появилась уважительная оценка — 9,4. Далее прозвучала мелодия Баха, овеществленная в прозрачном, ритмичном рисунке Любы Бурды. Затем вышила гладью затейливую картину, оцененную в 9,6, Тамара Лазакович, а после нее…
Описать комбинацию Оли Корбут в вольных просто невозможно, ибо в классические определения она не вмещается. Зал сначала тихо охнул, потом громче, а когда Оля закончила упражнение, трибуны взорвались бешеными овациями. Зрители наградили девочку с косичками, которая только что показала им и кузнечика, и бабочку, и самое себя — девочку, которая не боится никакого сальто, никакого сложного пируэта, взлетая так, будто и веса в ней столько же, сколько в кузнечике.
9,75 — такая оценка показалась восторженной публике просто обидной, и она, конечно, стала выражать недовольство.
Люда Турищева спиной повернулась к ковру, когда Оля заканчивала выступление. Стояла, собиралась, и, когда поднялась в своем белом костюме на помост, зал сам невольно стих.
Мелодия из кинофильма «Девушка моей мечты» была неожиданной для зрителей — и, конечно, вовсе не из-за музыки некогда популярного этого фильма, знакомого здесь всем. Неожиданной потому, что Турищева виделась мюнхенцам после первого дня мраморной статуей, холодной, неприступной и строгой. А здесь перед ними открылась милая, щедрая на улыбки и даже несколько нокетливая девушка, которая будто бы ради забавы крутила высокие сальто.
Но хотя после этого первого действия наши девушки, получив в сумме 47,95 балла, еще больше увеличили разрыв, команда ГДР и не думала сдаваться. Во всяком случае Эрика Цухольд — настоящая подвижница гимнастики, умеющая настраиваться даже в труднейших ситуациях, это продемонстрировала. Для нее бревно оказалось не скользким. Она старалась использовать снаряд «во всех измерениях», выполняя сложные элементы. И хотя случайная ошибка не позволила ей получить больше 9,35, Цухольд добилась главного — она вернула своей команде уверенность.
А в это время наши девушки прыгали не совсем так, как хотелось. Лазакович дважды не могла устоять после переворота вперед с винтом. Оценка — лишь 9,3.
Но в том-то и сила нашей команды, что когда кто-нибудь из девушек оступался, остальные наверстывали потерянное. Именно ровное мастерство шестерки сказалось еще при одном обстоятельстве. После того как второй и третий номера «зарабатывали» по 9,4 и 9,5 балла, оценки шли по восходящей: у Саади и Кошель — по 9,4, затем у Бурды — 9,55, у Корбут — 9,6, и наконец, у Турищевой — 9,7. Так было и на брусьях, хотя здесь события развертывались более драматически.
На прыжке наша команда обыграла гимнасток ГДР, выполнивших вольные упражнения (случай весьма редкий — 47,65 : 47,6). Конечно же, девушки в белом были уверены, что их коронные брусья принесут им больше баллов, чем соперницам прыжки, но случилось непредвиденное. Хотя все наши гимнастки, за исключением Кошель, допустившей грубый промах в самом начале, очень здорово раскрутили свои упражнения, оценки им были выставлены заниженные. Даже Оле; той самой Оле, которая после головоломного элемента, вполне заслуживающего названия «элемента Корбут», исполнила соскок, заставивший ахнуть зал от изумления, даже ей судьи поставили 9,7 под возмущенный шум трибун.
Спортсменки ГДР с большим подъемом прыгали и даже набрали больше баллов, чем наши на брусьях, — 47,9: 47,55. Но это был уже запоздавший бросок за лидером. Потому что дальше произошло то, чего не ждали не только гимнастки ГДР, но чего не могли предвидеть даже самые опытные специалисты, находящиеся в зале.
Старший тренер команды Лариса Латынина нам сказала, что на ее памяти не было случая, чтобы сразу трем спортсменкам одной команды выставили за упражнения на бревне по 9,75. А девушки не думали о рекорде. Они в этот момент и о медалях забыли, ибо в ином случае осторожничали бы, не шли на риск, выбросили бы несколько сложных элементов и спокойно добрались до победы. Им же просто хотелось показать все, что они готовили этому залу, который их наградил овациями, и, конечно, своим тренерам — Э. Штукману, В. Дмитриеву, Р. Кнышу, В. Растороцкому, В. Хомутову, В. Аксенову, которые их воспитали, которые были где-то здесь, рядом…
Да, три раза по 9,75 — такого еще не видели Олимпиады. Это был аккорд, сам по себе объясняющий, что наша юная команда обладает самым настоящим взрослым характером. Советская команда на бревне набрала наибольшую сумму из всех
снарядов — 48,2. Случай небывалый. Он позволил нашим девушкам значительно
опередить своих сильных соперниц. У сборной СССР в общем итоге 380,50 балла, у сборной ГДР — 376,55.
А затем… Затем были пьедестал почета и огромные медали на груди, Гимн Родины, впервые прозвучавший на Олимпиаде в честь нашей победы.
В популярной баварской песенке есть такие слова: «Возьми с собой звезду, когда едешь за счастьем». Они взяли с собой эти звезды: Людмила Турищева низ Грозного, Тамара Лазакович из Витебска, Ольга Корбут из Гродно, Любовь Бурда из Воронежа, Эльвира Саади из Ташкента, Антонина Кошель из Минска.
С. БЛИЗНЮК,
М. СУПОНЕВ.
(Наши слец. корр.).
МЮНХЕН, 29 августа.